Французский ген протеста
Со времен Великой французской революции прошло
более 200 лет. Однако французы все никак не успокоятся: в новостях то и дело мелькают сообщения об очередном массовом митинге. Почему акции протестов так важны для жителей Франции? Что мы знаем об их «культуре дебатов»? Как живет французская семья, члены которой могут придерживаться разных политических взглядов? Почему французы не вышли бы за Навального?
О протестном духе французов мы поговорили с Ксенией Луговской, специалистом по Франции, сотрудником пресс-службы Государственного Эрмитажа.
более 200 лет. Однако французы все никак не успокоятся: в новостях то и дело мелькают сообщения об очередном массовом митинге. Почему акции протестов так важны для жителей Франции? Что мы знаем об их «культуре дебатов»? Как живет французская семья, члены которой могут придерживаться разных политических взглядов? Почему французы не вышли бы за Навального?
О протестном духе французов мы поговорили с Ксенией Луговской, специалистом по Франции, сотрудником пресс-службы Государственного Эрмитажа.
Французский ген протеста
Мы делаем с ним «la bise»
Французские регионы
Фильм "Бобро пожаловать"
Савойя
Мне говорили, что французы жадные
– Ксения, вы целый год прожили во Франции. Подтвердились ли стереотипы, которые мы слышим с детства? Или какие-то стереотипы о французах – выдумка?
– Смотря какие стереотипы. О том, что французы любят и умеют красиво жить, – да. Это просто факт. У них «art de vivre» («искусство жить» – пер.ред.) – это, естественно, ни для кого не секрет. Мне говорили, что французы жадные. Но просто никто не любит тратить деньги там, где их можно не тратить. Это скорее не жадность, а человеческий инстинкт. Я не думаю, что некоторые стереотипы, особенно негативные, имеют под собой какие-то веские основания.
– Смотря какие стереотипы. О том, что французы любят и умеют красиво жить, – да. Это просто факт. У них «art de vivre» («искусство жить» – пер.ред.) – это, естественно, ни для кого не секрет. Мне говорили, что французы жадные. Но просто никто не любит тратить деньги там, где их можно не тратить. Это скорее не жадность, а человеческий инстинкт. Я не думаю, что некоторые стереотипы, особенно негативные, имеют под собой какие-то веские основания.
Улица итальянской провинции
– Если говорить о разнице между французскими регионами, отличается ли центр страны от периферии? И отличаются ли сами регионы друг от друга?
– Конечно. Французские регионы, чьи названия и состав постоянно меняется, обладают очень сильной исторической идентичностью. Даже если ты не очень знаком с Францией, ты знаешь, что Прованс – это какой-то отдельный мир. Север, Нормандия – другой. Юг, Марсель – третий. В России же тоже есть деление по регионам. И, кстати, сами французы обыгрывают эти стереотипы. Есть прекрасный фильм «Bienvenue chez les Ch'tis», по-русски его перевели как «Бобро поржаловать», я даже не могу это произнести. Это очень интересный фильм про столкновение южного и северного менталитета во Франции. Но, действительно, когда ты приезжаешь из городка с населением 60 тысяч человек в столицу – Париж, то разница очевидна даже в образе жизни. Надо сказать, что Савойя (тот регион Альп, где я жила) был до 1860 года итальянским. И влияние Италии очень сказывается и на образе жизни, и на менталитете, и на каких-то культурных традициях. С этой точки зрения, конечно, пребывание там было очень богатым опытом.
– Конечно. Французские регионы, чьи названия и состав постоянно меняется, обладают очень сильной исторической идентичностью. Даже если ты не очень знаком с Францией, ты знаешь, что Прованс – это какой-то отдельный мир. Север, Нормандия – другой. Юг, Марсель – третий. В России же тоже есть деление по регионам. И, кстати, сами французы обыгрывают эти стереотипы. Есть прекрасный фильм «Bienvenue chez les Ch'tis», по-русски его перевели как «Бобро поржаловать», я даже не могу это произнести. Это очень интересный фильм про столкновение южного и северного менталитета во Франции. Но, действительно, когда ты приезжаешь из городка с населением 60 тысяч человек в столицу – Париж, то разница очевидна даже в образе жизни. Надо сказать, что Савойя (тот регион Альп, где я жила) был до 1860 года итальянским. И влияние Италии очень сказывается и на образе жизни, и на менталитете, и на каких-то культурных традициях. С этой точки зрения, конечно, пребывание там было очень богатым опытом.
Путешествия по Франции
Самые романтичные места Парижа
А я одна, белая, с кучей съемочной техники, и мне нужно идти до хостела минут двадцать. Париж – не самый романтичный город, я вас уверяю.
– Правда ли, что Париж – самый романтичный город в мире? Или это тоже один из стереотипов?
– Вы знаете, я жила в пригороде, у мамы одной моей знакомой, в Сен-Женевьев-де-Буа, где русское кладбище знаменитое расположено. Но иногда ночевала в центре Париже в хостелах. И в час ночи я выхожу из метро, а там картина, как в фильме «Intouchables» («1+1» по-русски он переведен). Вы, наверное, помните: когда тётя Дрисса выгнала из дома [героя], и он сидит со своими собратьями, греется у каких-то там бочек. Я выхожу из метро и вижу точно такую картину: чернокожие ребята развели огонь в какой-то бочке. Выглядит не очень дружелюбно. А я одна, белая, с кучей съемочной техники, и мне нужно идти до хостела минут двадцать.
Париж – не самый романтичный город, я вас уверяю. Даже если вы приедете в район Монмартра, который ассоциируется с романтикой, художниками, красотой. В районе метро Барбес-Рошешуар (где как находится Монмартр) я застала остатки разогнанного нелегального арабского рынка. Если вы бывали на наших постсоветских оптовках – это цветочки, это просто "Галерея" по сравнению с тем, что я видела там. И Монмартр сейчас – район шаверм и кебабов. Ты поднимаешься на Сакре-Кёр – там красиво, спускаешься вниз – это вообще другой мир. Одной лучше не ходить, не советую.
– Вы знаете, я жила в пригороде, у мамы одной моей знакомой, в Сен-Женевьев-де-Буа, где русское кладбище знаменитое расположено. Но иногда ночевала в центре Париже в хостелах. И в час ночи я выхожу из метро, а там картина, как в фильме «Intouchables» («1+1» по-русски он переведен). Вы, наверное, помните: когда тётя Дрисса выгнала из дома [героя], и он сидит со своими собратьями, греется у каких-то там бочек. Я выхожу из метро и вижу точно такую картину: чернокожие ребята развели огонь в какой-то бочке. Выглядит не очень дружелюбно. А я одна, белая, с кучей съемочной техники, и мне нужно идти до хостела минут двадцать.
Париж – не самый романтичный город, я вас уверяю. Даже если вы приедете в район Монмартра, который ассоциируется с романтикой, художниками, красотой. В районе метро Барбес-Рошешуар (где как находится Монмартр) я застала остатки разогнанного нелегального арабского рынка. Если вы бывали на наших постсоветских оптовках – это цветочки, это просто "Галерея" по сравнению с тем, что я видела там. И Монмартр сейчас – район шаверм и кебабов. Ты поднимаешься на Сакре-Кёр – там красиво, спускаешься вниз – это вообще другой мир. Одной лучше не ходить, не советую.
– А как же тогда подружиться с французами? Вы сказали, что они тяжело открываются. Как относятся к туристам, к приезжим студентам?
– Подружиться… Да вы знаете, я не могу сказать, что французы в этом отношении сильно отличаются от русских. Когда я училась в магистратуре СПбГУ, у нас было много китайских ребят.
– Подружиться… Да вы знаете, я не могу сказать, что французы в этом отношении сильно отличаются от русских. Когда я училась в магистратуре СПбГУ, у нас было много китайских ребят.
«La bise» – это французские поцелуи в щёки
И я не припомню, чтобы мои одногруппники русские охотно шли с ними на контакт: «Хэй-хэй! Давай дружить!». Это естественно. Просто я была в моём университете единственной русской, первой русской студенткой, и я вызывала к себе интерес. Но, справедливости ради, в основном, у преподавателей. Я подружилась с моим преподавателем, и мы до сих пор переписываемся. Я была у него в гостях. Мы посылаем друг другу всякие подарки: он мне – сыр, я ему – шпроты. Наверное, надо, чтобы француз испытывал к тебе интерес, к русской культуре.
А кстати, я ненавижу русских
– У меня был эпизод. Как раз это был 2016 год – тогда был Крым и прочее. Меня позвали на французскую вечеринку знакомые французы. И все ждали одного парня, который был таким хэдлайнером вечеринки. Он приходит, меня с ним знакомят. Мы делаем с ним «la bise», это французские поцелуи в щёки, а после он говорит: «А кстати, я ненавижу русских». Мне было не очень ловко затевать дискуссии, но вопрос законный: какого же ты чёрта целовался со мной, если не любишь русских?
История французского поцелуя и можно ли его избежать
Original: bloomberg.com/businessweek
– А он знал, что Вы русская?
– Меня представили, что это Ксени (ударение на последний слог – прим. ред), она из России приехала. Ему это сообщили, он сделал из вежливости «la bise» и сказал, что ненавидит русских. Ситуация щекотливая. Все по-разному относятся. Например, я очень много путешествовала на BlaBlaCar по Франции и Швейцарии, меня охотно брали водители, потому что всем хотелось спросить: «А у вас там температура выше нуля поднимается вообще?». И когда я говорила, что у нас бывает +40, они чуть ли не бросали руль и говорили, что это вообще не тот образ России, который у нас есть. Поэтому мне очень нравилось общаться с французами и показывать им Россию…
– Меня представили, что это Ксени (ударение на последний слог – прим. ред), она из России приехала. Ему это сообщили, он сделал из вежливости «la bise» и сказал, что ненавидит русских. Ситуация щекотливая. Все по-разному относятся. Например, я очень много путешествовала на BlaBlaCar по Франции и Швейцарии, меня охотно брали водители, потому что всем хотелось спросить: «А у вас там температура выше нуля поднимается вообще?». И когда я говорила, что у нас бывает +40, они чуть ли не бросали руль и говорили, что это вообще не тот образ России, который у нас есть. Поэтому мне очень нравилось общаться с французами и показывать им Россию…
– Правда ли, что французы могут поделиться какими-то особенностями своей личной жизни при первой встрече?
– Вы знаете, делиться вопросами интимной жизни – не значит открываться. Просто, действительно, во Франции можно более свободно говорить об этом. Например, когда я жила в Новосибирске, к нам приехала по обмену француженка, настоящая парижанка. Вскоре она стала моей близкой подругой. Однажды она стала меня спрашивать, обсуждаем ли мы с подругами какие-то вопросы своей сексуальной жизни. Я сказала, что нет, потому что у меня с подругами это не принято. Не потому, что у нас есть зажимы, но есть какая-то часть личной жизни, которую хочется оставить себе. Она удивилась, сказав, что подруги ведь для этого и существуют, чтобы обсуждать что-то личное. Но мне кажется, что можно говорить о вопросах любых, но это не значит, что человек тебя пустит в глубину своей души.
– А во французских школах практикуется половое воспитание? Или же это является табу до определенного возраста?
– В школе французской я не училась. Я знаю, что с 2001 года у них есть три обязательных сеанса полового воспитания в школе в год. Программа варьируется, но больше 30% школ не проводят такие занятия. Опять же вспомним про арабское население. И вот история Самюэля Пати, которому отрезали голову за то, что он показывал карикатуры на пророка Мухаммеда. Я очень слабо себе представляю, как возможно в таких классах проводить уроки полового просвещения. В сети сейчас очень много программ, посвященных именно половому воспитанию. В принципе, это можно самостоятельно узнать в любом возрасте, если тебе интересно.
– Вы знаете, делиться вопросами интимной жизни – не значит открываться. Просто, действительно, во Франции можно более свободно говорить об этом. Например, когда я жила в Новосибирске, к нам приехала по обмену француженка, настоящая парижанка. Вскоре она стала моей близкой подругой. Однажды она стала меня спрашивать, обсуждаем ли мы с подругами какие-то вопросы своей сексуальной жизни. Я сказала, что нет, потому что у меня с подругами это не принято. Не потому, что у нас есть зажимы, но есть какая-то часть личной жизни, которую хочется оставить себе. Она удивилась, сказав, что подруги ведь для этого и существуют, чтобы обсуждать что-то личное. Но мне кажется, что можно говорить о вопросах любых, но это не значит, что человек тебя пустит в глубину своей души.
– А во французских школах практикуется половое воспитание? Или же это является табу до определенного возраста?
– В школе французской я не училась. Я знаю, что с 2001 года у них есть три обязательных сеанса полового воспитания в школе в год. Программа варьируется, но больше 30% школ не проводят такие занятия. Опять же вспомним про арабское население. И вот история Самюэля Пати, которому отрезали голову за то, что он показывал карикатуры на пророка Мухаммеда. Я очень слабо себе представляю, как возможно в таких классах проводить уроки полового просвещения. В сети сейчас очень много программ, посвященных именно половому воспитанию. В принципе, это можно самостоятельно узнать в любом возрасте, если тебе интересно.
Постер сериала "Sex education"
Французского учителя Самюэля Пати обезглавили после того, как 13-летняя ученица обвинила его в исламофобии. Через месяц после убийства она призналась во лжи
Университет Сорбонна в Париже
– По Вашему опыту, где лучше высшее образование: в России или во Франции?
– Смотря, чего вы ищете. В России на бакалавриате я училась на документальном кино, но с первого семестра у нас были курсы истории. И как раз на четвертом курсе я поехала учиться во Францию, у нас был всего семестр истории западных цивилизаций. С моим всего лишь одним семестром истории Запада во Франции я не была лузером на втором курсе исторического факультета. Тех знаний, которые мне дали в российской школе, мне хватило, чтобы войти в курс дела, хоть это был вообще не мой профиль.
Когда я приехала на историю, мне дали переводить бухгалтерские сводки савойских князей XIII века на латыни. Я поняла, что тут никакое образование не поможет, нужно только плакать. Но все равно было очень интересно, мне помогали. И главное, там другая система. Много письменных экзаменов, но при этом уровень личной ответственности очень высокий. И требования к самому себе должны быть тоже очень высокими, если ты хочешь учиться. И это только университет.
– Смотря, чего вы ищете. В России на бакалавриате я училась на документальном кино, но с первого семестра у нас были курсы истории. И как раз на четвертом курсе я поехала учиться во Францию, у нас был всего семестр истории западных цивилизаций. С моим всего лишь одним семестром истории Запада во Франции я не была лузером на втором курсе исторического факультета. Тех знаний, которые мне дали в российской школе, мне хватило, чтобы войти в курс дела, хоть это был вообще не мой профиль.
Когда я приехала на историю, мне дали переводить бухгалтерские сводки савойских князей XIII века на латыни. Я поняла, что тут никакое образование не поможет, нужно только плакать. Но все равно было очень интересно, мне помогали. И главное, там другая система. Много письменных экзаменов, но при этом уровень личной ответственности очень высокий. И требования к самому себе должны быть тоже очень высокими, если ты хочешь учиться. И это только университет.
Во Франции университет – это не самое престижное высшее учебное заведение
Я замечу, что во Франции университет – это не самое престижное высшее учебное заведение. А вот чтобы попасть в Высшую школу, нужно пройти после обучения в школе минимум два года подготовительных курсов, сдать экзамен, и если ты его сдал, то тогда ты поступаешь. Поэтому поступить в университет не так уж и сложно, даже очень легко, на самом деле.
система образования во Франции
– Высшая школа – элита?
– Конечно. Допустим, первый курс Сорбонны, зависит от специальности: тысяча человек. После первого года может остаться уже 300 человек. То есть отсев происходит не на уровне входа в университет, а уже в процессе. А в Высших школах отсев – на уровне входа. Туда изначально попадают мотивированные, лучшие из лучших, богатейшие из богатейших. Потому что есть школы государственные, а есть школы платные, которые стоят не 100, а 30 тысяч евро в год. Это уже совсем другой имущественный и интеллектуальный ценз. Поэтому Франция хоть и любит свободу и равенство, но где-то довольно элитарная страна. Не эгалитарная, а элитарная во многом. Качество образования в Высших школах не наверное, а точно другое.
– Конечно. Допустим, первый курс Сорбонны, зависит от специальности: тысяча человек. После первого года может остаться уже 300 человек. То есть отсев происходит не на уровне входа в университет, а уже в процессе. А в Высших школах отсев – на уровне входа. Туда изначально попадают мотивированные, лучшие из лучших, богатейшие из богатейших. Потому что есть школы государственные, а есть школы платные, которые стоят не 100, а 30 тысяч евро в год. Это уже совсем другой имущественный и интеллектуальный ценз. Поэтому Франция хоть и любит свободу и равенство, но где-то довольно элитарная страна. Не эгалитарная, а элитарная во многом. Качество образования в Высших школах не наверное, а точно другое.
Краткий экскурс в диалектику Гегеля
– Ксения, после такого внимательного изучения страны, как Вы считаете, что формирует менталитет французов? Есть ли какая-то уникальная «изюминка», без которой француз – не француз?
– Наверное, самое главное – это культура дебатов. В первую очередь уметь сформулировать свою точку зрения, аргументировать и ее защитить, отстоять. А если не прав, то принять точку зрения другого человека. Это очень ценно. У нас была компания: я из России, две француженки, девочка из Румынии и девочка из Бразилии. Мы собирались каждое воскресенье в кампусе, смотрели фильмы, варили фондю, пили вино, дискутировали, обсуждали какие-то проблемы, вопросы, события. Разные были у нас темы для разговоров, но у нас было умение вежливо выслушать, вежливо возражать.
Вот еще интересный момент, как пишут во Франции эссе. Эссе во Франции трехчастное: первая: «oui» – «да», я согласен с этой идеей, потому что…
Вторая часть: «да, но». А в третьей части мы резюмируем. Это классическая гегелевская логика: тезис, антитезис и синтез. Нам как раз этого в России капитально не хватает. Во Франции культура дебатов прививается еще с младшей школы. Там моделируются эти ситуации, там учат детей формулировать мысли, логически размышлять. И французы довольно логичные и прагматичные люди в этом отношении, потому что у них есть это «да» и «да, но». Стремление к золотой середине, которое рождается в спорах и дебатах, мне кажется, очень важно для Франции.
– Наверное, самое главное – это культура дебатов. В первую очередь уметь сформулировать свою точку зрения, аргументировать и ее защитить, отстоять. А если не прав, то принять точку зрения другого человека. Это очень ценно. У нас была компания: я из России, две француженки, девочка из Румынии и девочка из Бразилии. Мы собирались каждое воскресенье в кампусе, смотрели фильмы, варили фондю, пили вино, дискутировали, обсуждали какие-то проблемы, вопросы, события. Разные были у нас темы для разговоров, но у нас было умение вежливо выслушать, вежливо возражать.
Вот еще интересный момент, как пишут во Франции эссе. Эссе во Франции трехчастное: первая: «oui» – «да», я согласен с этой идеей, потому что…
Вторая часть: «да, но». А в третьей части мы резюмируем. Это классическая гегелевская логика: тезис, антитезис и синтез. Нам как раз этого в России капитально не хватает. Во Франции культура дебатов прививается еще с младшей школы. Там моделируются эти ситуации, там учат детей формулировать мысли, логически размышлять. И французы довольно логичные и прагматичные люди в этом отношении, потому что у них есть это «да» и «да, но». Стремление к золотой середине, которое рождается в спорах и дебатах, мне кажется, очень важно для Франции.
Классическая гегелевская логика: тезис, антитезис и синтез
Выборы во Франции: объяснение в графиках
И супруги, и дети аргументировали свою позицию, друг друга слушали. Это потрясающе!
– Что делают французы, если члены одной семьи не сходятся в своих политических взглядях?
– Это очень интересно. Я вам говорила, что подружилась со своим преподавателем. Я была у него в гостях. Ему на тот момент было около 50 лет, у него супруга прекрасная, тоже историк, и два сына. Старший должен был поступать в университет, то есть лет 17, а младшему – лет 14 было тогда. Мой преподаватель – месье Мутон, католик, довольно право ориентированный. Жена Натали – ярая социалистка: за все левое, за все хорошее. Сыновья: один больше как папа – право ориентированный, а младший – сомневающийся, я думаю. И я наблюдала за их разговором, как раз это было накануне выборов 2017 года. Обсуждали, победит ли Ле Пен, кто такой вообще Макрон, что вообще из него выйдет, можно ли считать его стоящим кандидатом. И супруги, и дети аргументировали свою позицию, друг друга слушали. Это потрясающе! Мы, конечно, привыкли ругать все наши российские ток-шоу, где все кричат, перебивают друг друга. Но откуда это идет? Просто есть запрос на это. У нас такая культура или антикультура. В любом случае, разные политические взгляды в одной семье – это нелегко. Но, в целом, это можно преодолеть благодаря культуре дебатов.
– Это очень интересно. Я вам говорила, что подружилась со своим преподавателем. Я была у него в гостях. Ему на тот момент было около 50 лет, у него супруга прекрасная, тоже историк, и два сына. Старший должен был поступать в университет, то есть лет 17, а младшему – лет 14 было тогда. Мой преподаватель – месье Мутон, католик, довольно право ориентированный. Жена Натали – ярая социалистка: за все левое, за все хорошее. Сыновья: один больше как папа – право ориентированный, а младший – сомневающийся, я думаю. И я наблюдала за их разговором, как раз это было накануне выборов 2017 года. Обсуждали, победит ли Ле Пен, кто такой вообще Макрон, что вообще из него выйдет, можно ли считать его стоящим кандидатом. И супруги, и дети аргументировали свою позицию, друг друга слушали. Это потрясающе! Мы, конечно, привыкли ругать все наши российские ток-шоу, где все кричат, перебивают друг друга. Но откуда это идет? Просто есть запрос на это. У нас такая культура или антикультура. В любом случае, разные политические взгляды в одной семье – это нелегко. Но, в целом, это можно преодолеть благодаря культуре дебатов.
Почему француз бастует
Стыдные вопросы про май 1968-го Чего добились французские студенты? Почему этот год стал переломным для всей Европы?
Мечтатели
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
– Французы умеют культурно дискутировать. Откуда в них это умение? Можно ли назвать Великую французскую революцию отправной точкой дальнейших протестных движений?
– Наверное, французская революция не объяснит то, что французы любят протестовать. Просто им с давних пор близка идея справедливости, равенства и блага для всех в стране. Франция была элитарнейшей монархией – там было дворянство, духовенство и третье сословие. Дворянство и духовенство не платили налогов – налоги платили только крестьяне, третье сословие. И более того, налоги были чудовищными всегда. Налог на соль, на провоз всяческих товаров, таможенные пошлины. Это было какое-то невероятное количество средств, которые изымались исключительно с крестьянства, с третьего сословия. И эта несправедливость чудовищная подстегнула французов как-то это противоречие разрешить. И до сих пор французские протесты так или иначе связаны именно с социальной сферой.
– Наверное, французская революция не объяснит то, что французы любят протестовать. Просто им с давних пор близка идея справедливости, равенства и блага для всех в стране. Франция была элитарнейшей монархией – там было дворянство, духовенство и третье сословие. Дворянство и духовенство не платили налогов – налоги платили только крестьяне, третье сословие. И более того, налоги были чудовищными всегда. Налог на соль, на провоз всяческих товаров, таможенные пошлины. Это было какое-то невероятное количество средств, которые изымались исключительно с крестьянства, с третьего сословия. И эта несправедливость чудовищная подстегнула французов как-то это противоречие разрешить. И до сих пор французские протесты так или иначе связаны именно с социальной сферой.
Постер фильма "Мечтатели"
– Если говорить о более современной эпохе, то чему был посвящен французский протест 1968 года? Опять всё дело в недостатке социальной справедливости?
– Красный май во Франции делится на два потока. Первый – это студенческие протесты. Если вы смотрели фильм «Мечтатели» Бернардо Бертолуччи, там хорошо показана атмосфера, в которой жили молодые французы из благополучных буржуазных семей, герои этой революции. Но были и другие категории студентов, беспокоящиеся о каких-то социальных новшествах, которые могли их коснуться. Например, предлагался новый режим поступления в университет, доступность образования. Это были волнующие моменты. Ну и, конечно, очень памятный запрет на посещение мальчиками женских общежитий. Тогда
– Красный май во Франции делится на два потока. Первый – это студенческие протесты. Если вы смотрели фильм «Мечтатели» Бернардо Бертолуччи, там хорошо показана атмосфера, в которой жили молодые французы из благополучных буржуазных семей, герои этой революции. Но были и другие категории студентов, беспокоящиеся о каких-то социальных новшествах, которые могли их коснуться. Например, предлагался новый режим поступления в университет, доступность образования. Это были волнующие моменты. Ну и, конечно, очень памятный запрет на посещение мальчиками женских общежитий. Тогда
Французы никогда не выкрикивали лозунг «Запрещать запрещается»
– В 1968 году французы выкрикивали лозунг «Запрещать запрещается»? Что они имели в виду?
– Во-первых, французы никогда не выкрикивали лозунг «Запрещать запрещается». Был такой журналист, радиоведущий Жан Ян, который в радиоэфире этот каламбур изобрёл. Лозунг звучал как «запрет на запрещение» – это перифраз. А началось все в 1881 году, когда во Франции был принят Закон о свободе прессы, в частности, о свободе размещения рекламы. И на некоторых домах, на некоторых стендах, были такие вывески: «Запрещено рекламировать», «запрещено приклеивать афиши». «Запрещать запрещается» – это аллюзия, наследие Закона о свободе прессы. Лозунг «Запрещать запрещается» – это протест против старого мира, против родительского мира, против христианской морали, против системы образования, против вообще каких-то социальных догм и норм. Они хотели построить новое общество, о котором имели очень малые представления и которое очень слабо воображали, как конкретный проект.
– Во-первых, французы никогда не выкрикивали лозунг «Запрещать запрещается». Был такой журналист, радиоведущий Жан Ян, который в радиоэфире этот каламбур изобрёл. Лозунг звучал как «запрет на запрещение» – это перифраз. А началось все в 1881 году, когда во Франции был принят Закон о свободе прессы, в частности, о свободе размещения рекламы. И на некоторых домах, на некоторых стендах, были такие вывески: «Запрещено рекламировать», «запрещено приклеивать афиши». «Запрещать запрещается» – это аллюзия, наследие Закона о свободе прессы. Лозунг «Запрещать запрещается» – это протест против старого мира, против родительского мира, против христианской морали, против системы образования, против вообще каких-то социальных догм и норм. Они хотели построить новое общество, о котором имели очень малые представления и которое очень слабо воображали, как конкретный проект.
Красный Май 1968 года
– Кто же представлял второй поток в Красном мае?
– Вторым потоком было сильное рабочее движение. Рабочие были во многом недовольны социальным положением: и долгой рабочей неделей, и постоянными скачками зарплаты. Они как раз выступали с конкретными требованиями, которые можно описать такой пропорцией: 40/60/100. То есть 40 часов рабочая неделя (а не 45, как это было ранее), в 60 лет – пенсия и 100 франков – минимальная зарплата. Кроме того, они требовали отставки генерала де Голля, который был тогда президентом. Те требования по рабочим условиям были удовлетворены правительством: им уменьшили рабочую неделю, повысились на 14% зарплаты, и рабочие успокоились.
– Вторым потоком было сильное рабочее движение. Рабочие были во многом недовольны социальным положением: и долгой рабочей неделей, и постоянными скачками зарплаты. Они как раз выступали с конкретными требованиями, которые можно описать такой пропорцией: 40/60/100. То есть 40 часов рабочая неделя (а не 45, как это было ранее), в 60 лет – пенсия и 100 франков – минимальная зарплата. Кроме того, они требовали отставки генерала де Голля, который был тогда президентом. Те требования по рабочим условиям были удовлетворены правительством: им уменьшили рабочую неделю, повысились на 14% зарплаты, и рабочие успокоились.
Почему не спят французы: «Ночь на ногах» против реформы Олланда
Чем "Желтые жилеты" отличаются от акций протеста 1968 года:
– Если мы посмотрим хронологию протестов после 1968 года, то это протесты, касающиеся трудового законодательства и социальных гарантий. Во Франции исторически очень сильные профсоюзы. «Всеобщая конфедерация труда» (самый сильный профсоюз) становился инициатором очень многих акций протеста, когда дело касалось ущемления прав работников. Так было в 1995 году, когда проводились в том числе пенсионные и социальные реформы, и в 2016-м, знаменитом своими ночными стояниями.
Об этом подробнее: там был предложенный министром труда Эль Комри закон, по которому упрощалась процедура увольнения. Работодатель мог по своему усмотрению увеличивать число рабочих часов. С отпусками тоже были трудности. Этот закон воспринимался как закон против наемных работников, но защищающий интересы работодателей. В знак протеста французы устраивали ночные стояния, организовывали палаточный городок. По вечерам и ночью проводили акции протеста.
В конституции Франции есть статья, по которой правительство может провести закон без согласования парламента, но парламент может выдвинуть вотум недоверия правительству. Но этот закон был так важен для правительства, что они его приняли без парламента, протащили. Если говорить об эффективности протестов, несмотря на эти масштабные акции и 2016, и 2017 года, все равно правительство провело антисоциальные реформы...
Но вернёмся к вопросу. «Желтые жилеты» – это протест против разрушения этой социальной системы. Они требуют, чтобы сохранялся статус-кво, социальные гарантии, чтобы люди не нищали и с них не сдирали огромное количество налогов. Вот почему Макрона стали называть президентом богатых. Когда он пришел к власти, практически первое, что он сделал, – отменил закон на богатство. Именно из-за этого закона Депардье бежал в Россию: он должен был платить очень много налогов со своего большого состояния. Макрон заменил закон на богатство другим, более щадящим, но народ стал говорить: «Макрон богатым налоги понижает, а нам – повышает».
«Желтые жилеты» вышли на улицы, требуя сохранения старой социальной системы, которая стала продуктом победы над фашизмом и новой Европы после Второй мировой войны.
Об этом подробнее: там был предложенный министром труда Эль Комри закон, по которому упрощалась процедура увольнения. Работодатель мог по своему усмотрению увеличивать число рабочих часов. С отпусками тоже были трудности. Этот закон воспринимался как закон против наемных работников, но защищающий интересы работодателей. В знак протеста французы устраивали ночные стояния, организовывали палаточный городок. По вечерам и ночью проводили акции протеста.
В конституции Франции есть статья, по которой правительство может провести закон без согласования парламента, но парламент может выдвинуть вотум недоверия правительству. Но этот закон был так важен для правительства, что они его приняли без парламента, протащили. Если говорить об эффективности протестов, несмотря на эти масштабные акции и 2016, и 2017 года, все равно правительство провело антисоциальные реформы...
Но вернёмся к вопросу. «Желтые жилеты» – это протест против разрушения этой социальной системы. Они требуют, чтобы сохранялся статус-кво, социальные гарантии, чтобы люди не нищали и с них не сдирали огромное количество налогов. Вот почему Макрона стали называть президентом богатых. Когда он пришел к власти, практически первое, что он сделал, – отменил закон на богатство. Именно из-за этого закона Депардье бежал в Россию: он должен был платить очень много налогов со своего большого состояния. Макрон заменил закон на богатство другим, более щадящим, но народ стал говорить: «Макрон богатым налоги понижает, а нам – повышает».
«Желтые жилеты» вышли на улицы, требуя сохранения старой социальной системы, которая стала продуктом победы над фашизмом и новой Европы после Второй мировой войны.
Они хотят жить если не красиво, то просто хорошо и стабильно
– А как бы вы описали портрет типичного протестующего эпохи «Желтых жилетов»?
– Это белое население 35-40 лет. Это не студенты, а люди, которым есть, что терять. Они пытаются заработать себе на дом, обеспечить своих детей, позволить себе два-три раза в год отпуск. Они хотят жить если не красиво, то просто хорошо и стабильно. Стабильность везде одна из базовых ценностей. И вот «Желтые жилеты» – это люди, которые вышли сказать, что им дорого: они любят старый мир. Но, к сожалению, «Желтые жилеты» не смогли составить какую-то свою партию прочную и получить достаточно мест в парламенте, потому что начались внутренние дробления. Яркий протест был, но вот как политическое движение «Желтые жилеты» не состоялись.
– Это белое население 35-40 лет. Это не студенты, а люди, которым есть, что терять. Они пытаются заработать себе на дом, обеспечить своих детей, позволить себе два-три раза в год отпуск. Они хотят жить если не красиво, то просто хорошо и стабильно. Стабильность везде одна из базовых ценностей. И вот «Желтые жилеты» – это люди, которые вышли сказать, что им дорого: они любят старый мир. Но, к сожалению, «Желтые жилеты» не смогли составить какую-то свою партию прочную и получить достаточно мест в парламенте, потому что начались внутренние дробления. Яркий протест был, но вот как политическое движение «Желтые жилеты» не состоялись.
Многие умеют протестовать и хотят это делать
– Давайте затронем бытовую сторону вопроса. Как меняется обыденная жизнь страны во время протестов?
– Смотря, кто протестует. Чаще всего протестуют сотрудники общественного транспорта. Во время забастовок метро закрывается, поезда не ездят. Сотрудники метрополитена и железной дороги Франции тоже выходят на протесты, у них сильные профсоюзы, и они очень любят бороться за свои права. Метро закрывается не потому, что власть закрывает, а потому, что машинисты выходят на протесты и поезда просто не ходят. Они могут не ходить день-два, могут не ходить неделями. Вообще это довольно неудобно.
– Смотря, кто протестует. Чаще всего протестуют сотрудники общественного транспорта. Во время забастовок метро закрывается, поезда не ездят. Сотрудники метрополитена и железной дороги Франции тоже выходят на протесты, у них сильные профсоюзы, и они очень любят бороться за свои права. Метро закрывается не потому, что власть закрывает, а потому, что машинисты выходят на протесты и поезда просто не ходят. Они могут не ходить день-два, могут не ходить неделями. Вообще это довольно неудобно.
Если ты не задекларируешь свою акцию протеста, то тебе грозит шесть месяцев тюрьмы и 7,5 тысяч евро штрафа
– Нужно ли согласовывать митинги? И бывает ли так, что французские власти митинги не согласовывают?
– Если говорить о митингах и о том, как власть на них реагирует, это интересная коллизия. По международным документам, право на протест не должно подвергаться какому-либо разрешению или запрещению. Если митинг нужно согласовывать, то это многих отпугивает и гасит революционный пыл, скажем так. Франция этому праву подчиняется, но там закон играет на неточности, точнее – на неполной формулировке. Митинги не должны подвергаться разрешению или запрещению, но должны быть задекларированы.
В период от 15 дней до 48 часов до мероприятия нужно подать в мэрию или префектуру полиции (если речь идет о Париже) декларацию о том, что будет проходить такой-то митинг, такая-то акция протеста. Вы подаете имена организаторов, адреса, цель, маршрут, дату и время. В принципе, все как у нас, насколько я могу себе представить. И вы должны получить так называемое «récépissé», то есть уведомление, что ваша заявка получена мэрией или префектурой. Это не является официальным разрешением, но де-факто можно считать таковым.
Если ты не задекларируешь свою акцию протеста, то тебе грозит шесть месяцев тюрьмы и 7,5 тысяч евро штрафа. Ощутимое наказание за несогласованную акцию протеста. Редко во Франции митинги не согласуют. Обычно предлагают перенести в какое-то другое место, тоже практика довольно распространенная. Но полиция всегда контролирует митинги и, если говорить про неудобства, то понятно, улицы перекрывают. Есть такое негласное правило – не митинговать на Елисейских полях, которое нарушили «Желтые жилеты»: они вышли на Елисейские поля. Погромы магазинов были масштабные. Другие разрушения в самом сердце Парижа, в центре. Конечно, это неудобно, мягко говоря.
– Если говорить о митингах и о том, как власть на них реагирует, это интересная коллизия. По международным документам, право на протест не должно подвергаться какому-либо разрешению или запрещению. Если митинг нужно согласовывать, то это многих отпугивает и гасит революционный пыл, скажем так. Франция этому праву подчиняется, но там закон играет на неточности, точнее – на неполной формулировке. Митинги не должны подвергаться разрешению или запрещению, но должны быть задекларированы.
В период от 15 дней до 48 часов до мероприятия нужно подать в мэрию или префектуру полиции (если речь идет о Париже) декларацию о том, что будет проходить такой-то митинг, такая-то акция протеста. Вы подаете имена организаторов, адреса, цель, маршрут, дату и время. В принципе, все как у нас, насколько я могу себе представить. И вы должны получить так называемое «récépissé», то есть уведомление, что ваша заявка получена мэрией или префектурой. Это не является официальным разрешением, но де-факто можно считать таковым.
Если ты не задекларируешь свою акцию протеста, то тебе грозит шесть месяцев тюрьмы и 7,5 тысяч евро штрафа. Ощутимое наказание за несогласованную акцию протеста. Редко во Франции митинги не согласуют. Обычно предлагают перенести в какое-то другое место, тоже практика довольно распространенная. Но полиция всегда контролирует митинги и, если говорить про неудобства, то понятно, улицы перекрывают. Есть такое негласное правило – не митинговать на Елисейских полях, которое нарушили «Желтые жилеты»: они вышли на Елисейские поля. Погромы магазинов были масштабные. Другие разрушения в самом сердце Парижа, в центре. Конечно, это неудобно, мягко говоря.
Елисейские Поля становятся полем боя
– Кого во Франции больше: тех, кто хочет протестовать, или тех, кто спокойно живёт в реальных условиях?
– Сложно ответить на этот вопрос, потому что французы, в принципе, люди довольно активные. Солидарность для них – очень важное слово и понятие. Насколько я понимаю этих людей, отсиживаться они не привыкли, а защищать свои права они готовы всегда. Многие умеют протестовать и хотят это делать. Например, в 2013 году тоже были очень масштабные протесты против легализации однополых браков и разрешения на усыновление однополыми парами детей. Против этого закона, по разным данным, вышли от 400 до 800 тысяч французов. Организаторы утверждали, что там было больше миллиона, но у полиции другие цифры – мне кажется, истина где-то посередине. Я думаю, 500-900 тысяч было против закона. За этот закон выходило в два раза меньше: от 125 до 400тысяч. Сторонников на улицах было меньше, чем его противников. Тем не менее, Олланд и его правительство принимают этот закон.
– Сложно ответить на этот вопрос, потому что французы, в принципе, люди довольно активные. Солидарность для них – очень важное слово и понятие. Насколько я понимаю этих людей, отсиживаться они не привыкли, а защищать свои права они готовы всегда. Многие умеют протестовать и хотят это делать. Например, в 2013 году тоже были очень масштабные протесты против легализации однополых браков и разрешения на усыновление однополыми парами детей. Против этого закона, по разным данным, вышли от 400 до 800 тысяч французов. Организаторы утверждали, что там было больше миллиона, но у полиции другие цифры – мне кажется, истина где-то посередине. Я думаю, 500-900 тысяч было против закона. За этот закон выходило в два раза меньше: от 125 до 400тысяч. Сторонников на улицах было меньше, чем его противников. Тем не менее, Олланд и его правительство принимают этот закон.
В Париже разогнали протесты против однополых браков, RT
Франция: массовые протесты против однополых браков
Экономика Франции превращается в «слабое звено» Запада
Протесты против пенсионной реформы
– А то, что французы много протестуют и мало работают, – это правда или стереотип?
– Понятно, что, когда ты протестуешь, ты не работаешь. Да и протесты 1995 года против пенсионной реформы и уменьшения социальных благ для французов, скажем так, были причиной от 0,2 до 0,4 потерь годового ВВП. То есть, в принципе, эти акции протеста тяжелы для французской экономики. Представьте себе: не работает метро, не работают поезда, не работает ничего – это большие потери и для людей, и для государства, в целом. Но я не думаю, что французы бездельники и любят митинговать. Конечно, любому нормальному человеку не хочется мерзнуть под дождем и под снегом, потеть в 35 градусную жару, а хочется спокойно работать, чтобы права человека уважали, платили достойную зарплату, пенсии и прочее. Но, видимо, конфликты народа и правительства доходят до такой крайности, что сидеть дома больше не представляется возможным. Я бы так это расценила.
– Понятно, что, когда ты протестуешь, ты не работаешь. Да и протесты 1995 года против пенсионной реформы и уменьшения социальных благ для французов, скажем так, были причиной от 0,2 до 0,4 потерь годового ВВП. То есть, в принципе, эти акции протеста тяжелы для французской экономики. Представьте себе: не работает метро, не работают поезда, не работает ничего – это большие потери и для людей, и для государства, в целом. Но я не думаю, что французы бездельники и любят митинговать. Конечно, любому нормальному человеку не хочется мерзнуть под дождем и под снегом, потеть в 35 градусную жару, а хочется спокойно работать, чтобы права человека уважали, платили достойную зарплату, пенсии и прочее. Но, видимо, конфликты народа и правительства доходят до такой крайности, что сидеть дома больше не представляется возможным. Я бы так это расценила.
Все кричат о спасении старого мира, где все было так хорошо. Но старый мир, мне кажется, будет продолжать рушиться
– Дают ли многочисленные протесты результат?
– Смотрите: возьмем протесты против легализации однополых браков. Отрицательный результат. Протесты против трудового законодательства. Отрицательный результат. С «жёлтыми жилетами» то же самое: Макрон пошёл на какие-то уступки, но всё-таки это полумеры. Мы понимаем, что есть какие-то тенденции в политике, в социальной жизни, которые правительство должно претворять в жизнь.
И воля народа здесь, наверное, менее всего интересна.
– Почему тогда растет количество протестов? Народ стал еще более свободолюбивым и требовательным или просто ухудшаются условия жизни?
– Я думаю, что у народа всё больше и больше отнимают те блага, которые, как он думает, он завоевал. Все кричат о спасении старого мира, где все было так хорошо. Но старый мир, мне кажется, будет и дальше рушиться. И коронавирус, и те меры, которые во Франции принимались против него, абсолютно губительным образом повлияли на экономику. Я думаю, что дальше будет не лучше. Новые протесты во Франции мы ещё увидим.
– Смотрите: возьмем протесты против легализации однополых браков. Отрицательный результат. Протесты против трудового законодательства. Отрицательный результат. С «жёлтыми жилетами» то же самое: Макрон пошёл на какие-то уступки, но всё-таки это полумеры. Мы понимаем, что есть какие-то тенденции в политике, в социальной жизни, которые правительство должно претворять в жизнь.
И воля народа здесь, наверное, менее всего интересна.
– Почему тогда растет количество протестов? Народ стал еще более свободолюбивым и требовательным или просто ухудшаются условия жизни?
– Я думаю, что у народа всё больше и больше отнимают те блага, которые, как он думает, он завоевал. Все кричат о спасении старого мира, где все было так хорошо. Но старый мир, мне кажется, будет и дальше рушиться. И коронавирус, и те меры, которые во Франции принимались против него, абсолютно губительным образом повлияли на экономику. Я думаю, что дальше будет не лучше. Новые протесты во Франции мы ещё увидим.
Столкновения с полицией во время акций протеста во Франции, 2020 год
– Как ведет себя французская полиция? Жестоко подавляет протесты? Сейчас мы наблюдаем двойные стандарты, когда Россию критикуют за жестокое подавление митингов в поддержку Навального, а у себя на Западе не менее бесцеремонно разгоняют протестующих.
– Если брать «Желтых жилетов», то несколько десятков человек митингующих остались без глаз после применения резиновых пуль. Или, например, люди остались без кистей рук после применения специальных гранат.
– Если брать «Желтых жилетов», то несколько десятков человек митингующих остались без глаз после применения резиновых пуль. Или, например, люди остались без кистей рук после применения специальных гранат.
Я в баллистике не специалист, но есть поражающие гранаты, а есть просто взрывающиеся, которые пугают звуковой волной. Они, конечно, не боевые, но уместность их применения вызывает вопрос – нужно ли это вообще. Можно было бы обойтись без таких жертв?
Наверное, полиция сказала бы, что нет, потому что среди митингующих были отщепенцы, которые узурпировали протест и их поведение было абсолютно антиреспубликанским. Недавно я читала на ОВД-Инфо, кажется, что есть семинары, в ходе которых французская полиция обменивается опытом, в том числе с российским ОМОНом и другими коллегами по сдерживанию толпы на митингах. Но, с другой стороны, полицию отчасти можно понять. Акции могут быть очень непредсказуемыми во многих точках Франции, и полиция может почувствовать себя дезориентированной. Нужно сразу много работать и как-то справляться с этим непонятным потоком. Конечно, у них включается инстинкт самосохранения, они становятся жестокими. Ты полицейский, на тебя прет толпа отщепенцев, и что ты будешь с ними делать? Они тебя сметут или ты их начнешь пулями резиновыми расстреливать, чтобы хоть как-то их угомонить? В общем, здесь тоже такая сложная тема. Но да, конечно, митинги подавляют жестоко, и так будет дальше.
Наверное, полиция сказала бы, что нет, потому что среди митингующих были отщепенцы, которые узурпировали протест и их поведение было абсолютно антиреспубликанским. Недавно я читала на ОВД-Инфо, кажется, что есть семинары, в ходе которых французская полиция обменивается опытом, в том числе с российским ОМОНом и другими коллегами по сдерживанию толпы на митингах. Но, с другой стороны, полицию отчасти можно понять. Акции могут быть очень непредсказуемыми во многих точках Франции, и полиция может почувствовать себя дезориентированной. Нужно сразу много работать и как-то справляться с этим непонятным потоком. Конечно, у них включается инстинкт самосохранения, они становятся жестокими. Ты полицейский, на тебя прет толпа отщепенцев, и что ты будешь с ними делать? Они тебя сметут или ты их начнешь пулями резиновыми расстреливать, чтобы хоть как-то их угомонить? В общем, здесь тоже такая сложная тема. Но да, конечно, митинги подавляют жестоко, и так будет дальше.
Фото из архива редактора российского журнала на французском языке "Salut! Ca va?" Ольги Кухаренко
– А Вы сами как считаете, нужно ли согласовывать митинги?
– По моему мнению, да, конечно. Потому что, во-первых, любая толпа в какой-то момент может стать неконтролируемой. Толпа страшна тем, что может включить в человеке инстинкты совершенно первобытные. Можно идти на любую акцию протеста, испытывая вполне оправданное чувство гнева и желание что-то изменить к лучшему. Но на любой толпе очень часто могут паразитировать нехорошие силы, провокаторы (так же с «желтыми жилетами» было, да и не только с ними). Есть такие группировки, которые кормятся хаосом, как дементоры: они питаются всем хорошим и излучают только плохое. Вот так же можно этих людей охарактеризовать. Чаще всего, это леворадикальные группировки, анархические, если о Франции мы говорим. Не буду про Россию точно говорить, я в этом неспециалист, но предполагаю, что и тут такое возможно. В последнее время, действительно, роль полиции во всем цивилизованном мире меняется.
– По моему мнению, да, конечно. Потому что, во-первых, любая толпа в какой-то момент может стать неконтролируемой. Толпа страшна тем, что может включить в человеке инстинкты совершенно первобытные. Можно идти на любую акцию протеста, испытывая вполне оправданное чувство гнева и желание что-то изменить к лучшему. Но на любой толпе очень часто могут паразитировать нехорошие силы, провокаторы (так же с «желтыми жилетами» было, да и не только с ними). Есть такие группировки, которые кормятся хаосом, как дементоры: они питаются всем хорошим и излучают только плохое. Вот так же можно этих людей охарактеризовать. Чаще всего, это леворадикальные группировки, анархические, если о Франции мы говорим. Не буду про Россию точно говорить, я в этом неспециалист, но предполагаю, что и тут такое возможно. В последнее время, действительно, роль полиции во всем цивилизованном мире меняется.
Закон о защите полиции:
– Во Франции недавно хотели принять закон, запрещающий снимать полицейских и выкладывать в сеть их личные данные. Люди выходили на митинги против этого закона, говоря: «Он дубасит меня. Причем меня могут снимать как зачинщика, а вот я его снять не могу!». Если полиция совершит какие-то неправомерные действия, то доказать это будет очень трудно. И если вы выкладываете фотографию полицейского, вы должны ее заблюрить, никаких личных данных, и смысл всего этого документирования теряется абсолютно. Во Франции это, конечно, пошло после событий в США, после Джорджа Флойда и всех этих покаянных акций, когда полиция вставала на колени. Но, в целом, закон о защите полиции (неофициальное название – прим.ред.) вызвал очень большой негатив у населения и в итоге не был принят.
Почему гибель Джорджа Флойда вызвала глобальные протесты
Вы хотите как в Европе?
Марин Ле Пен
«Национа́льное объедине́ние», до 1 июня 2018 года «Национа́льный фронт»
— ультраправая консервативная националистическая политическая партия во Франции, основанная в октябре 1972 года французским политиком Жаном-Мари Ле Пеном.
Наибольших успехов партия «Национальный фронт» добилась на выборах в Национальное собрание в 1986 году (35 мест) и в Европарламент в 2014 году (24 места). Позже, в связи с возвращением к мажоритарной системе выборов в Парламент Франции, партии не удавалось завоёвывать места в Национальном собрании. В 2002 году на выборах президента Франции Жан-Мари Ле Пен вышел во второй тур, набрав 16,86 % голосов; во втором туре он набрал 17,79 % голосов, проиграв Жаку Шираку. В первой половине 2000-х годов «Национальный фронт» по результатам парламентских и муниципальных выборов являлся третьей по значимости партией страны.
Наибольших успехов партия «Национальный фронт» добилась на выборах в Национальное собрание в 1986 году (35 мест) и в Европарламент в 2014 году (24 места). Позже, в связи с возвращением к мажоритарной системе выборов в Парламент Франции, партии не удавалось завоёвывать места в Национальном собрании. В 2002 году на выборах президента Франции Жан-Мари Ле Пен вышел во второй тур, набрав 16,86 % голосов; во втором туре он набрал 17,79 % голосов, проиграв Жаку Шираку. В первой половине 2000-х годов «Национальный фронт» по результатам парламентских и муниципальных выборов являлся третьей по значимости партией страны.
Жан-Мари́ Ле Пен (фр. Jean-Marie Le Pen; 20 июня 1928) — французский политик, депутат Европарламента. Придерживается националистических взглядов.
Элитизм
- — идеология, возникшая во многих странах Европы в начале XX века, развивающая идеи Макиавелли об управлении государством. Согласно этой концепции, общество состоит из элиты, управляющей его деятельностью, и народа: развитие общества определяется умениями, способностями и желаниями элиты, народу отводится пассивная роль исполнителей замыслов элиты.
Я не думаю, что французы бы вышли за Навального
– Возможны ли подобные волны протестов в России? Или мы слишком разные с французами по масштабу акции и по духу? У нас вот митинги за свободу Навального закончились, и всё.
– Я не думаю, что французы вышли бы за Навального. Французы люди логичные, конкретные. Им нужно очень хорошо доказать, зачем выходить. Политические протесты во Франции не так часты, как социальные. А самая масштабная акция политического протеста была в 2002 году.
Жан-Мари Ле Пен был основателем партии «Национальный фронт», это было действительно очень сомнительное, я бы сказала, радикальное направление, во многом расистское, во многом элитистское. Как America first, Франция первая. В общем, предлагал выйти из Евросоюза, вернуться к франку.
Жан-Мари Ле Пен прошел во второй тур выборов 2002 года, и люди в ужасе от того, что Жан-Мари Ле Пен может победить, вышли на многотысячные акции протеста против него. Тогда это было для них опасностью. Это было политическое решение: выйти на улицы. Но все прекрасно понимали, что предлагает Жан-Мари Ле Пен, что это может быть реальной угрозой для некоторых категорий населения Франции, урон внешнеполитическому имиджу.
Дочь Жан-Мари Ле Пена – Марин Ле Пен была соперницей Макрона на выборах в 2017 году и представляла партию, которую основал ее отец. Марин какие-то вещи тоже продвигала, но более осторожно, без расизма и дискриминации, в чем обвиняли ее отца, вполне заслуженно.
– Я не думаю, что французы вышли бы за Навального. Французы люди логичные, конкретные. Им нужно очень хорошо доказать, зачем выходить. Политические протесты во Франции не так часты, как социальные. А самая масштабная акция политического протеста была в 2002 году.
Жан-Мари Ле Пен был основателем партии «Национальный фронт», это было действительно очень сомнительное, я бы сказала, радикальное направление, во многом расистское, во многом элитистское. Как America first, Франция первая. В общем, предлагал выйти из Евросоюза, вернуться к франку.
Жан-Мари Ле Пен прошел во второй тур выборов 2002 года, и люди в ужасе от того, что Жан-Мари Ле Пен может победить, вышли на многотысячные акции протеста против него. Тогда это было для них опасностью. Это было политическое решение: выйти на улицы. Но все прекрасно понимали, что предлагает Жан-Мари Ле Пен, что это может быть реальной угрозой для некоторых категорий населения Франции, урон внешнеполитическому имиджу.
Дочь Жан-Мари Ле Пена – Марин Ле Пен была соперницей Макрона на выборах в 2017 году и представляла партию, которую основал ее отец. Марин какие-то вещи тоже продвигала, но более осторожно, без расизма и дискриминации, в чем обвиняли ее отца, вполне заслуженно.
Плакат с рекламой лидера Национального фронта Франции Марин Ле Пен в Антибе. (Reuters)
Я смотрела обложки газет того времени. Там, знаете, портрет Ле Пена и надписи «Катастрофа!», «Нет!», «Остановим!». В России в 1996 году были выборы, где Ельцин и Зюганов соперничали. Противники Зюганова выпускали газету «Не дай бог!». Вот это примерно то же самое было. Французам нужно быть очень уверенными в том, что это нужно. Социальная необходимость не вызывает никакого сомнения, потому что это моя жизнь, это мое финансовое благосостояние, благосостояние моей семьи, моих детей, моих близких. Когда государство меня в этом обкрадывает и хочет, чтобы я работал больше за меньшие деньги. Как я это буду терпеть? В России против пенсионной реформы митингов не было. Почему? Об этом можно долго говорить. И опять же я не эксперт по внутренней политике России, но это, конечно, большое упущение. Французы бы выступили против такой пенсионной реформы. В России же этого не произошло.
Они на весь автобус выдвигали претензии правительству, президенту, ленивым сотрудникам железнодорожной компании, которые не хотят работать
– Как вы считаете, возможно ли достижение полного удовлетворения в обществе, которое беспрерывно протестует? Или в характере людей так и останется жажда что-нибудь опротестовать?
– Французы – народ очень ворчливый и многим недовольный. Я помню, в 2016 году, я приехала в Париж и жила в пригороде. 31 октября, что называется Halloween – не работали пригородные электрички. Пустили заменяющие автобусы – по расписанию их было много. Но, конечно, автобусы едут медленнее, чем электрички, и они были довольно плотно набитыми. Мне нужно было ехать в Париж. Я села на автобус. Напротив меня сидела дама, чернокожая, очень колоритная, с такой, знаете, хозяйственной сумкой клетчатой, очень корпулентная. Она была мотором протеста. Всю дорогу, почти час времени она громко возмущалась тем, что отменили электрички и пустили автобусы. Казалось бы, понятно, праздник, есть замена. Если бы не было вообще никакой замены, нужно было пешком идти до Парижа. Но вокруг нее собралась группа возмущенных, они на весь автобус выдвигали претензии правительству, президенту, ленивым сотрудникам железнодорожной компании. Я сидела напротив нее, и она постоянно мне говорила: «Мадам, ну это же возмутительно! Мадам, вы согласны?», – и я кивала головой. Это было очень интересно наблюдать.
В принципе, человеку трудно достичь удовлетворенности даже на индивидуальном уровне. Вроде бы у тебя все есть, а тебе хочется, чтобы было еще больше. С обществом всегда так. Конечно, найдутся недовольные. Сделали хорошо бедным – недовольны богатые. Сделали хорошо богатым – недовольны бедные. Тут еще средний класс возник. Поэтому, думаю, что здесь не то чтобы желание что-то да опротестовать, а просто всегда есть обиженные социальные группы.
– Французы – народ очень ворчливый и многим недовольный. Я помню, в 2016 году, я приехала в Париж и жила в пригороде. 31 октября, что называется Halloween – не работали пригородные электрички. Пустили заменяющие автобусы – по расписанию их было много. Но, конечно, автобусы едут медленнее, чем электрички, и они были довольно плотно набитыми. Мне нужно было ехать в Париж. Я села на автобус. Напротив меня сидела дама, чернокожая, очень колоритная, с такой, знаете, хозяйственной сумкой клетчатой, очень корпулентная. Она была мотором протеста. Всю дорогу, почти час времени она громко возмущалась тем, что отменили электрички и пустили автобусы. Казалось бы, понятно, праздник, есть замена. Если бы не было вообще никакой замены, нужно было пешком идти до Парижа. Но вокруг нее собралась группа возмущенных, они на весь автобус выдвигали претензии правительству, президенту, ленивым сотрудникам железнодорожной компании. Я сидела напротив нее, и она постоянно мне говорила: «Мадам, ну это же возмутительно! Мадам, вы согласны?», – и я кивала головой. Это было очень интересно наблюдать.
В принципе, человеку трудно достичь удовлетворенности даже на индивидуальном уровне. Вроде бы у тебя все есть, а тебе хочется, чтобы было еще больше. С обществом всегда так. Конечно, найдутся недовольные. Сделали хорошо бедным – недовольны богатые. Сделали хорошо богатым – недовольны бедные. Тут еще средний класс возник. Поэтому, думаю, что здесь не то чтобы желание что-то да опротестовать, а просто всегда есть обиженные социальные группы.
Последствия протестов во Франции
– Вы бы сами были готовы выйти на протест? Если да, то по какой причине?
– Культура и образование. Их положение в рейтинге социальных ценностей во всем мире сейчас далеко не высокое. Эпидемия коронавируса это подтвердила. В первую очередь экономят на культуре и на образовании. Онлайн-формат, который сейчас доминирует в этих областях, никуда не денется.
– Культура и образование. Их положение в рейтинге социальных ценностей во всем мире сейчас далеко не высокое. Эпидемия коронавируса это подтвердила. В первую очередь экономят на культуре и на образовании. Онлайн-формат, который сейчас доминирует в этих областях, никуда не денется.
Татьяна Черниговская — о мозге, волшебстве и искусственном интеллекте
«Одним и тем же ножом можно резать сыр и совершать преступление. Дело не в самом инструменте, а в том, как им пользуются. Сильного, яркого, умного и понимающего педагога ничто не может заменить. Очень многое зависит от взаимоотношений учителя и его учеников. Любовь к познанию — это вирус, который передается только от человека к человеку»
Богатый человек может прийти в Эрмитаж лично и посмотреть Рембрандта вживую, а бедный человек будет смотреть онлайн-трансляции, сидя в Якутске
Богатый человек может прийти в Эрмитаж лично и посмотреть Рембрандта вживую, а бедный человек будет смотреть онлайн-трансляции, сидя в Якутске, например. У него не будет возможности приехать в Петербург и прийти в музей. Вот это – самая настоящая социальная дистанция. В образовании тоже самое. Богатый человек пойдет в университет слушать лекции и преподавателя вживую, а бедный будет смотреть онлайн-курсы. Есть замечательная ученая и мыслитель Татьяна Черниговская, которая преподает в Смольном. Лекции ее потрясающие. Она ярая противница онлайн-образования. Сейчас пытаются эту формулировку оспорить и доказать плюсы онлайн-образования, но лично я убеждена (и имею на это полное право), что все-таки это несправедливо и для культуры, и для образования. Для меня это, наверное, самые важные поводы выйти защищать эти привилегии для всех. Я очень разделяю эту французскую ценность – солидарность общего взаимного действия. В культуре и образовании, мне кажется, в первую очередь, это проявляется.
